Когда Егор заявил жене, что отныне он бросает работу и станет с утра до вечера писать стихи, Ниночка, печально вздохнув, это приняла. Когда Егор часами запирался в туалете и в конце концов исписал все стены этой комнаты стихами до самого потолка, Ниночка стерпела и смолчала. Но когда Егор на день рождения жены с улыбкой до ушей прочитал ей странное стихотворение, где обозвал её какой-то подпоркой пива — тут её чаша терпения переполнилась. Несколько дней она дулась и сверлила мужа обиженным взглядом. Егору очень не нравилось, что его сверлят, он нервничал, бегал по квартире, потрясая смятыми листками, на которых был запечатлён злополучный стих, и пытался доказать, что он всего лишь использовал древний поэтический приём, за который в древности сочинителя одаривали златом и драгоценностями. Ниночка горько усмехнулась и подумала, что из всех накопленных за совместную жизнь сокровищ у них имеется всего лишь два обручальных кольца из золота 585 пробы. Спустя время Егор устал бегать по квартире и стал выглядеть как больная и побитая собака. Тогда Ниночка решительно взяла его за руку и повела в комнату для серьёзной беседы. Муж — очень высокий и плотный, выше жены на две головы и тяжелее на сорок килограмм — покорно поплёлся за ней.
— Егор, я тебя очень люблю, но дальше так жить невозможно.
— Даже крепкому кораблю в бурю плыть очень сложно… — машинально пробормотал Егор.
— Ты не замечаешь ничего странного?
— Соседи стучат стаканами!
Из глаз Ниночки брызнули слёзы.
— Да я же не про соседей! — выдавила она сквозь рыдания.
— А о чём, моя леди? — тихо произнёс он, смотря на неё перепуганными глазами.
— Быстро замолчи! Сейчас же! Не смей произносить ни слова, пока я не скажу тебе всё до самого конца.
Челюсти Егора начали было двигаться, но он быстро прикрыл уста своими широкими ладонями, словно запечатав их. Ниночка вытерла слёзы, высморкалась и продолжила:
— Тебе нужна помощь, помощь профессиональная и немедленная, иначе может быть слишком поздно.
— Ты считаешь, что я псих? Это был всего лишь стих! — не выдержал Егор.
— И тем не менее! — отчеканила Ниночка. — Выбирай: или твоя поэзия, или я!
Егор совсем не ожидал такого ультиматума. Теперь он был похож на выброшенную из воды рыбу, которая вообще не понимает, как она тут оказалась и за какие грехи.
— Не волнуйся, — поспешила успокоить его жена. — Я имела в виду вовсе не психиатрическую лечебницу. Я узнала, что за городом открылась новая клиника, специализирующаяся на подобных случаях…
Врача звали профессор Михаил Райнворт, профессор медицины в третьем поколении, как было указано на одном из сертификатов над его столом. Он принял их в своём просторном кабинете, залитом лучами солнца с южной стороны. Профессор вручил Егору пластиковый стаканчик и вежливо попросил его отойти за ширмочку и помочиться в этот самый стаканчик.
— Скажите, уважаемый профессор, — тем временем Ниночка пыталась прояснить ситуацию. — Это очень серьёзно?
— Чрезвычайно серьёзно, — профессор поправил очки на мясистом носу. — Скальдоз — очень опасное и быстро прогрессирующее заболевание.
Тут Егор возвратился из-за ширмочки и вернул стаканчик профессору. Тот включил лампу и долго рассматривал стаканчик на просвет.
— А в вашем случае, дорогие мои, — трагически произнёс он после теста, — мы наблюдаем самую тяжёлую его форму — параноидальный скальдоз.
Ниночка разразилась плачем. Егор побледнел.
— Это заразно? — спросил он шёпотом.
— Этиология патологического стихосочинительства может быть весьма разнообразна, — с готовностью пояснил Райнворт. — Вирусы, в том числе передающиеся половым путём…
Егор затравленно посмотрел на всё ещё плачущую жену и отрицательно помотал головой.
— …психическое помешательство, связанное с неблагополучной генетикой, — продолжал профессор, — мозговые черви из иных измерений, споры из недооткрытого космоса, родовые или персональные проклятия, в конце концов!
Ниночка слушала с приоткрытым от удивления ртом.
— А вот неделю назад, — вдруг вспомнил Райнворт, — таможня арестовала в порту судно с контрабандной халвой. Вся халва была заражена личинками скальдинтов. Но потом самым таинственным образом этот опасный груз пропал со склада конфиската.
При этих словах профессор так довольно ухмыльнулся, что если бы не многочисленные сертификаты и дипломы на стене за его спиной, можно было подумать, будто он сам причастен к загадочному исчезновению конфискованной халвы.
— Режьте, если нужно! — Егор вскочил. — Только осторожно…
— Замолчи, пожалуйста! — прервала его жена. — То есть, уважаемый профессор, вы лечите электричеством?
— Электричеством? — изумился профессор. — Что вы, голубушка, электричество — это позавчерашний век. На западе проводят эксперименты с лечением скальдоза наноботами, но отечественные учёные опередили их на несколько шагов, обнаружив, что экстракт из помёта орлов, обитающих на самых высоких вершинах здешних гор, является отличным лекарством от подобных недугов.
— Экстракт из… — теперь настала очередь изумляться Ниночке, пока Егор беззвучно шевелил губами, вдохновлённый словами профессора об орлах с самых высоких вершин.
— Очень действенное средство, очень… — Райнворт достал из нагрудного кармана коробочку, открыл её, проглотил какую-то разноцветную таблетку и продолжил: — Я ведь тоже был своего рода поэтом… Препарат же называется стеркорин, Stercorinum aquilae. Пилюля с экстрактом в самый центр болезни — в мозг!
— А потом что?
— Уже после первого приёма препарата при попытке придумать рифму или прочитать стихотворение пациента начинает тошнить. Повторный приём закрепляет эффект. А потом скальдоз можно считать лишь неприятным воспоминанием. Вот, ознакомьтесь с расценкой курса лечения… Упаковка стеркорина на двадцать таблеток… Сероводородная ванна… Расслабляющий массаж…
Через неделю Егор вернулся домой. Он был мрачен и молчалив. Ни слова не говоря он отмыл стены туалета от стихов, насколько было возможно, и отнёс на помойку несколько ящиков с рукописями. Он вернулся на старую привычную и скучную работу, где ему даже дали повышение. Через полгода они купили новый телевизор. Каждый вечер они сидели перед экраном рядом. Егор смотрел куда-то в никуда, но Ниночка не замечала этого, она была на седьмом небе от счастья, ведь муж стал нормальным. Жизнь явно пошла на лад.
8 октября 2024 г.